Начну с портвейна. С этого нехитрого напитка в далёком 1971 г. началось моё приобщение к спиртному. Это портвейны тех лет. Мне было 19 лет, когда я впервые напился. Случилось это на субботнике. Мы работали на заводе отопительного оборудования, очищали территорию от мусора--а это бракованные радиаторы, обрезки труб, чугунные болванки. Сносили всё в кучу и потом грузили в самосвалы. Устали, болели руки, спина. Руководил нами парень по прозвищу "коммунист". Он и правда был коммунистом, лет под 30, двое детей. Нам он казался чуть ли не стариком. Он запретил после работы расходиться: надо обязательно отметить День добровольного труда. Скинулись по рублю. В столовой взяли биточки с перловкой и по стакану компота. Компот сразу выпили. "Коммунист" сам разливал по стаканам--под столом, по бульканьям. Каждому получалось точно, по" марусин поясок"(это каёмка на общепитовском стакане). Я впервые "жахнул" полный стакан, и, чудо--перестали болеть руки и спина, стало хо-ро-шо. Правда, уши--как ватой заложило, но потом быстро прошло. Так я и приобщился, что называется, "стал мужчиной".
В 20 лет я стал донором. Да не простым, а универсальным. У меня I гр., а значит, мою кровь можно вливать любому человеку. Потом сдавал каждый год, до 1991г., когда у меня обманным путём выцедили 450 мл. за раз. Я порвал удостоверение, выбросил значок и сказал:"Ребята, я к вам больше не ходок". По обычаям доноров тех лет, сколько крови сдал, столько "красненького" нужно в себя влить. Как минимум. Для компенсации. А на практике получалось больше. Набирали полную авоську портвейна(именно его!) и шли в общагу "гудеть". Потом, в конце 1990-х, пришлось нарушить своё обещание. Тогда коллега с мужем попали в автоаварию. Сидел и смотрел, как моя кровь льётся в банку с надписью: "Для Ирины П.".
Воспоминания о 70-х годах оживили романтические строки из книги, которую сейчас читаю: А. Трушнович. "Воспоминания корниловца". Как и мне в 70-х, автору в 1918 г. было 25 лет. Он служил у Деникина в Корниловском полку, командовал пулемётным взводом.
История одной этикетки. В 1978 г. я впервые поехал в командировку. Да ещё в Одессу. Начало августа. На небе--ни облачка, полное безветрие. Печёт. Дышать можно только вблизи у моря. Мы с товарищем(тоже командированный, старше меня) двигаемся в сторону пляжа. На пути у нас ВТЧ--временная торговая точка: в тени деревянных ящиков на стуле млеет от жары крупная тётка в некогда белом халате. Обмахивается накладными. Подходим. Из ящиков торчат головки тёмных бутылок, по 0,7, с капроновыми пробками. --И что же вы продаёте, женщщина?,--интересуется товарищ. --Та вино. Берите, хлопцы, хорошее вино. Мы вытягиваем одну бутылку, вторую, пятую, десятую--на них нет этикеток. Совсем ничего нет! --Та там всё написано,--видя нашу растерянность, говорит тётка. --Где?! --Та на ящиках. Смотрим, и правда--на ящике, сбоку, приклеена этикетка, которая должна красоваться на каждой бутылке. Пока товарищ рассчитывался за пару бутылок местного портвейна, я тихо зашёл с тыла и отколупал с ящика одну этикетку на память...
Ещё портвейны советских времён. 1. Воспетый А. Макаревичем портвейн "Кавказ"(1984 г.). 2."Три семёрки (в народе--"Три топора").1971 г. 3. Хороший крымский портвейн(1981 г.). 4. Настоящий португальский("Порто вейн", "Вин де Порто").1980 г. 5. Азербайджанский(1976 г.).
Давным-давно, когда я ещё был студентом, в Минске, на углу улиц Кирова и Володарского была рюмочная. Спускаешься по ступенькам вниз: справа--буфет, где две тётки отпускают на разлив водку и коньяк в рюмках. И к ним обязательно положен бутерброд--с яйцом, колбасой, рыбой. Это, значит, чтоб народ не спивался. С тарелочкой проходишь во второй зал, занимаешь место за стоячим столиком. Рюмочная была в деловом центре города. Сюда забегали пропустить рюмочку перед обедом служивые люди из многочисленных учреждений, контор. Неплохо сюда можно было зайти с товарищем--взять пару соток с бутербродами, поговорить "за жисть". Но нас, студентов, привлекала левая сторона, у окна, где красовались два автомата с газировкой. Там, где в окошечке обычно светится надпись "сироп лимонный(яблочный, грушевый, мандариновый)-цена 3 коп.", горела надпись другая--"портвейн белый(розовый, красный)-цена 20 коп." Бросаешь в прорезь 20 коп., и автомат не торопясь нацеживает пол-стакана. Ещё 20 коп.--и у тебя уже стакан! Портвейн, правда, дешёвенький. Но где ещё студенту со стипендией в 40 руб. найти такую халяву! Тем более портвейн не "облагался"обязательным бутербродом. Мы со стаканами шли в "питейную залу", доставали свои плавленные сырки за 9 коп., пирожки с мясом за 10 коп. И--"гудели"!
2. Если кто помнит 70-80 годы, то обязательно вспомнит знаменитый "Агдам". Хорошее было винцо, и по цене вполне доступное.
Последняя страничка в моей коллекции советских портвейнов. Хорошее винцо было в своё время. Смешайте сухое вино и бренди--вот вам классический портвейн образца 1702 г. Напиток для "сильных духом". Производство его в постсоветские годы сильно уменьшилось, стало вытесняться "чернилами" разных мастей. Их и тогда хватало, но у человека было больше выбора. Не знаю, как в России, в Украине--у нас, в Беларуси, можете обойти ряд магазинов и портвейна не купить. Последняя этикетка--портвейн 1970 года.
"Блажен, кто смолоду был молод!" Я благополучно прошёл уровень портвейна и перешёл на другой жизненный уровень--работника и семьянина. А ведь немало народа в те, уже далёкие, советские времена, так и осталось на уровне креплёных вин. Спиться тогда было--раз плюнуть! Но, Бог миловал... Ещё один популярный вид вина в те годы--вермут. Технология нехитрая: травы, настоянные на креплёном вине. В старые времена основной травкой была полынь-трава. Потом для большей приятности добавляли другие травы. Настойка на вине проигрывала спиртовой настойке. Но были и любители...
Нехватка отечественного вермута компенсировалась вермутом из стран народной демократии. Бутылки были шикарно оформлены, а этикетки были настоящим шедевром изобразительного искусства. От советского этот вермут отличался особым, приятным ароматом.
Вот и меня замучила... Байка про то, как я научился косить. Осень 1972 г. выдалась тёплой, почти без дождей. Нас, четырёх студентов, поставили на приём зерна.К длинному колхозному амбару подходили автомашины с зерном, мы, откинув задний борт, шуфлями его разгружали. Затем, подкатив ленточный транспортёр, перекидывали зерно дальше, внутрь амбара. Работа с непривычки была тяжёлой: болели спина, руки, плохо накаченный пресс. Дрожали ноги. Скрипела на зубах зерновая пыль... Так проработали до конца недели. [/URL И вот пятница, конец работы. Лежим у нашего сарая (амбара), ждём 17-00. Слышим--тарахтит мотоцикл. Подъезжает тяжёлый "днепр"с коляской, за рулём крепкая тётка, в шлеме. Так мол, и так:" Я--колхозный зоотехник, одинокая мать. Мне колхоз выделил делянку для косьбы. Самой косить не пристало--это грех. Нанимала раньше местных, так они выжрут всё и накосят как попало. А вы ребята молодые, непьющие,говорят--работящие. Возьмитесь... Да я вас не обижу"-- и несёт магарыч: в мешковине что-то позвякивает. Знакомо так..., --Мы согласные, --говорит старший из нас.
"Не бз...е, парни. Косить --университета кончать не надо". Отвезла нас тётка за два рейса. Оставшись одни, мы заглянули в мешок. А там--кусок сала, с ладонь; две булки хлеба,несколько луковиц... --Гуляем, братва! Сначала опростали две бутылки. Полежали, покурили... Ведь "пустое брюхо к работе глухо". Потом полезли купаться--невдалеке протекал Неман. Бегали, обсыхали... И, о чудо--усталость как рукой сняло! Голова свежая, ничего не болит. --Делай, как я! Старший взял в руки косу, мы выстроились за ним лесенкой. --И-и-и--раз, и-и-и--два, и --три! И...начали косить! Вначале получалось убого. А потом ничего...Через определённый промежуток--остановка: протираем косу пучком травы, точим. Опять косим. Примерно на середине делянки--перекур. И снова косим. К 20-30 успели! Опрокинули ещё 2 пузыря, доели лук и сало. Где-то в десятом часу затарахтел мотоцикл...
Глядя на последние посты, вспомнилось народное песенное творчество тех лет - вот такая переделка песни "Прощай": Ты помнишь плыли по реке Четыре ящика "Мицне", Но лишь теперь понятно мне, Что это было "Каберне".
